"
20.04.2011 в 18:30
“ Управлял государством , в сущности , больной человек ”
Записки врача Сталина опубликованы спустя полвека
Александр Мясников был одним из известнейших терапевтов советского времени .
В войну — главный терапевт Военно-морского флота СССР ,
потом — член президиума Академии медицинских наук .
Он среди других светил науки был на даче Сталина в последние дни диктатора .
Рукопись его воспоминаний , законченных в 1965-м , незадолго до смерти , естественно , была изъята .
Недавно она была возвращена из архивов внуку Мясникова .
Скоро она выходит в свет под названием “ Я лечил Сталина ” .
С хладнокровием , с долей определенного врачебного цинизма
Александр Мясников вместе с личными воспоминаниями описывает историю страны .
Редактору книги Ольге Шестовой
о существовании этих мемуаров рассказал ученик Мясникова , академик Евгений Чазов .
Сегодня в “ МК ” — фрагменты из книги .
Поздно вечером 2 марта 1953 года
к нам на квартиру заехал сотрудник спецотдела Кремлевской больницы : “ Я за вами — к больному хозяину ” .
Я быстро простился с женой ( неясно , куда попадешь оттуда ) .
Мы заехали на улицу Калинина , там ждали нас еще профессор Н.В.Коновалов ( невропатолог ) и Е.М.Тареев ,
и помчались на дачу Сталина в Кунцево .
Мы в молчании доехали до ворот : колючие проволоки по обе стороны рва и забора ,
собаки и полковники , полковники и собаки .
Наконец мы в доме ( обширном павильоне
с просторными комнатами , обставленными широкими тахтами ; стены отделаны полированной фанерой ) .
В одной из комнат были уже
министр здравоохранения профессор П.Е.Лукомский ( главный терапевт Минздрава ) ,
Роман Ткачев , Филимонов , Иванов-Незнамов .
Министр рассказал , что в ночь на 2 марта у Сталина произошло кровоизлияние в мозг
с потерей сознания , речи , параличом правой руки и ноги .
Оказалось , что еще вчера до поздней ночи Сталин , как обычно , работал у себя в кабинете .
Дежурный офицер ( из охраны ) еще в 3 часа ночи видел его за столом ( смотрел в замочную скважину ) .
Все время и дальше горел свет , но так было заведено .
Сталин спал в другой комнате , в кабинете был диван , на котором он часто отдыхал .
Утром в седьмом часу охранник вновь посмотрел в скважину
и увидел Сталина распростертым на полу между столом и диваном .
Был он без сознания . Больного положили на диван , на котором он и пролежал в дальнейшем все время .
Из Москвы из Кремлевской больницы был вызван врач ( Иванов-Незнамов ) ,
вскоре приехал Лукомский — и они с утра находились здесь .
Консилиум был прерван появлением Берии и Маленкова
( в дальнейшем они всегда приходили и уходили не иначе как вдвоем ) .
Берия обратился к нам со словами о постигшем партию и народ несчастье
и выразил уверенность , что мы сделаем все , что в силах медицины .
“ Имейте в виду , — сказал он , — что партия и правительство вам абсолютно доверяют ,
и все , что вы найдете нужным предпринимать , с нашей стороны не встретит ничего , кроме полного согласия и помощи ” .
Эти слова были сказаны , вероятно , в связи с тем , что в это время
часть профессоров — “ врачи-убийцы ” — сидела в тюрьме и ожидала смертной казни .
Сталин лежал грузный ; он оказался коротким и толстоватым ,
обычное грузинское лицо было перекошено , правые конечности лежали как плети .
Он тяжело дышал , периодически то тише , то сильнее ( дыхание Чейн-Стокса ) .
Кровяное давление — 210 / 110 . Мерцательная аритмия . Лейкоцитоз до 17 тысяч .
Была высокая температура , 38 с десятыми , в моче — немного белка и красных кровяных телец .
При выслушивании и выстукивании сердца особых отклонений не отмечалось ,
в боковых и передних отделах легких ничего патологического не определялось .
Диагноз нам представлялся , слава богу , ясным :
кровоизлияние в левом полушарии мозга на почве гипертонии и атеросклероза .
Лечение было назначено обильное :
введение препаратов камфары , кофеина , строфантина , глюкозы , вдыхание кислорода ,
пиявки — и профилактически пенициллин ( из опасения присоединения инфекции ) .
Порядок лечебных назначений был регламентирован ,
но в дальнейшем он все больше стал нарушаться за счет укорочения сроков между впрыскиваниями сердечных средств .
В дальнейшем , когда пульс стал падать и расстройства дыхания стали угрожающими , кололи через час , а то и чаще .
Весь состав консилиума решил остаться на все время , я позвонил домой .
Мы ночевали в соседнем доме . Каждый из нас нес свои часы дежурства у постели больного .
Постоянно находился при больном и кто-нибудь из Политбюро ЦК , чаще всего Ворошилов , Каганович , Булганин , Микоян .
* * *
Третьего утром консилиум должен был дать ответ на вопрос Маленкова о прогнозе .
Ответ наш мог быть только отрицательным : смерть неизбежна .
Маленков дал нам понять , что он ожидал такого заключения ,
но тут же заявил , что он надеется , что медицинские мероприятия
смогут если не сохранить жизнь , то продлить ее на достаточный срок .
Мы поняли ,
что речь идет о необходимом фоне для подготовки организации новой власти , а вместе с тем и общественного мнения .
Тут же мы составили первый бюллетень о состоянии здоровья И.В.Сталина ( на 2 часа 4 марта ) .
В нем имелась заключительная фраза :
“ Проводится ряд терапевтических мероприятий , направленных на восстановление жизненно важных функций организма ” .
Тем самым в осторожной форме выражалась надежда на “ восстановление ” , то есть расчет на некоторое успокоение страны .
В медицинских учреждениях — Ученом совете министерства , президиуме академии , в некоторых институтах — были созваны
совещания для обсуждения того , как помочь в лечении Сталина .
Вносились предложения о тех или иных мерах , которые предлагалось направлять консилиуму врачей .
Для борьбы , например , с гипертонией советовали способы лечения ,
разработанные в Институте терапии ( и мне было смешно читать мне самому направленные мои же рекомендации ) .
Прислали описание метода лекарственного сна ,
а между тем больной был в глубоком бессознательном состоянии — сопоре , то есть спячке .
Профессор Неговский
предлагал лечить расстройства дыхания аппаратом искусственного дыхания ,
разработанным им для спасения утопающих и отравленных угарным газом , — его машины даже втащили в дом ,
но , увидев больного , автор не стал настаивать на своем методе .
Сталин дышал тяжело , иногда стонал .
Только на один короткий миг , казалось , он осмысленным взглядом обвел окружавших его .
Но взгляд уже ничего не выражал , опять сопор . Ночью много раз казалось , что он умирает .
* * *
На следующее утро , четвертого , кому-то пришла в голову идея , нет ли вдобавок ко всему инфаркта миокарда .
Из больницы прибыла молодая врачиха , сняла электрокардиограммы и безапелляционно заявила : “ Да , инфаркт ” .
Переполох !
Уже в деле врачей-убийц фигурировало умышленное недиагносцирование инфаркта миокарда
у погубленных-де ими руководителей государства . Теперь , вероятно , мы у праздничка .
Ведь до сих пор мы в своих медицинских заключениях
не указывали на возможность инфаркта , а заключения уже известны всему миру .
Жаловаться на боли , столь характерный симптом инфаркта , Сталин , будучи без сознания , естественно , не мог .
Лейкоцитоз и повышенная температура могли говорить и в пользу инфаркта . Консилиум был в нерешительности .
Я первый решил пойти ва-банк : “ Электрокардиографические изменения
слишком монотонны для инфаркта — во всех отведениях . Это мозговые псевдоинфарктные электрокардиограммы .
Мои сотрудники по ВММА получали такие кривые в опытах с закрытой травмой черепа .
Возможно , что они могут быть и при инсультах ” .
Невропатологи поддержали :
возможно , что они мозговые , во всяком случае , основной диагноз — кровоизлияние в мозг — им достаточно ясен .
Несмотря на самоуверенный дискант электрокардиографички , консилиум не признал инфаркта .
В диагноз был , впрочем , внесен новый штрих :
возможны очаговые кровоизлияния в мышце сердца
в связи с тяжелыми сосудодвигательными нарушениями на почве кровоизлияния в базальные ганглии мозга .
* * *
От ЦК дежурил Н.А.Булганин .
Я заметил , что он посматривает на нас подозрительно и , пожалуй , враждебно .
Булганин блестел маршальскими звездами на погонах ;
лицо одутловато , клок волос вперед , бородка — немножко похож на какого-то царя Романова
или , может быть , на генерала периода Русско-японской войны .
Стоя у дивана , он обратился ко мне : “ Профессор Мясников , отчего это у него рвота кровью ? ”
Я ответил : “ Возможно ,
это результат мелких кровоизлияний в стенке желудка сосудистого характера в связи с гипертонией и мозговым инсультом ” .
“ Возможно ? ” — передразнил он неприязненно .
Весь день пятого мы что-то впрыскивали , писали дневник , составляли бюллетени .
Тем временем во втором этаже собирались члены ЦК ;
члены Политбюро подходили к умирающему ,
люди рангом пониже смотрели через дверь , не решаясь подходить ближе даже к полумертвому “ хозяину ” .
Помню , Н.С.Хрущев , коротенький и пузатый человечек , также держался дверей ,
во всяком случае , и в это время иерархия соблюдалась :
впереди — Маленков и Берия , далее — Ворошилов , потом — Каганович , затем — Булганин , Микоян .
Молотов был нездоров , гриппозная пневмония , но он два-три раза приезжал на короткий срок .
Объяснение желудочно-кишечных кровоизлияний записано в дневнике
и вошло в подробный эпикриз , составленный в конце дня ,
когда больной еще дышал , но смерть ожидалась с часу на час .
Наконец она наступила — в 9 часов 50 минут вечером 5 марта .
Это был момент , конечно , в высокой степени знаменательный .
Как только мы установили , что пульс пропал , дыхание прекратилось и сердце остановилось ,
в просторную комнату тихо вошли руководящие деятели партии и правительства , дочь Светлана , сын Василий и охрана .
Все стояли неподвижно в торжественном молчании долго , я даже не знаю сколько — около 30 минут или дольше .
Свершилось , несомненно , великое историческое событие .
Ушел из жизни вождь , перед которым трепетала вся страна , а в сущности , в той или иной степени — и весь мир .
Великий диктатор , еще недавно всесильный и недосягаемый , превратился в жалкий , бедный труп ,
который завтра же будут кромсать на куски патологоанатомы , а в дальнейшем он будет лежать в виде мумии в Мавзолее
( впрочем , как оказалось потом , недолго ; затем он превратится в прах , как и трупы всех прочих обыкновенных людей ) .
Стоя в молчании , мы думали , вероятно , каждый свое , но общим было ощущение перемен ,
которые должны , которые не могут не произойти в жизни нашего государства , нашего народа .
* * *
6 марта в 11—12 часов дня на Садовой-Триумфальной во флигеле во дворе здания ,
которое занимает кафедра биохимии I МОЛМИ , состоялось вскрытие тела Сталина .
Из состава консилиума присутствовали только я и Лукомский .
Были типы из охраны . Вскрывал А.И.Струков , профессор I МОЛМИ ( Московский ордена Ленина мединститут . — В.К. ) ,
присутствовал Н.Н.Аничков , биохимик профессор С.Р.Мордашев , который должен был бальзамировать труп ,
патологоанатомы профессора Скворцов , Мигунов , Русаков .
По ходу вскрытия мы , конечно , беспокоились : что с сердцем ? откуда кровавая рвота ?
Все подтвердилось . Инфаркта не оказалось
( были найдены лишь очаги кровоизлияний ) , вся слизистая желудка и кишок была усеяна также мелкими геморрагиями .
Очаг кровоизлияния в области подкорковых узлов левого полушария был величиной со сливу .
Эти процессы явились следствием гипертонической болезни .
Артерии головного мозга были сильно поражены атеросклерозом ; просвет их был очень резко сужен .
Немножко жутко и забавно было видеть ,
как плавали в тазах с водой вынутые из Сталина внутренности — его кишки с содержимым , его печень ...
Siс transit gloria mundi ! ( так проходит мирская слава . — В.К. )
* * *
Сильный склероз мозговых артерий , который мы видели на вскрытии И.В. Сталина , может возбудить вопрос ,
насколько это заболевание — несомненно , развившееся на протяжении ряда последних лет — сказывалось
на состоянии Сталина , на его характере, на его поступках .
Ведь хорошо известно , что атеросклероз мозговых сосудов , приводящий к нарушению питания нервных клеток ,
сопровождается рядом нарушений функций нервной системы . Прежде всего со стороны высшей нервной деятельности
отмечается ослабление процессов торможения , в том числе так называемого дифференцировочного — легко себе представить ,
что в поведении Сталина это проявлялось потерей ориентации в том , что хорошо , что дурно , что полезно , а что вредно ,
что допустимо , что недопустимо , кто друг , а кто враг .
Параллельно происходит обострение черт личности :
сердитый человек становится злым , несколько подозрительный становится подозрительным болезненно ,
начинает испытывать идеи преследования — это полностью соответствует поведению Сталина в последние годы жизни .
Полагаю , что
жестокость и подозрительность Сталина , боязнь врагов , утрата адекватности в оценке людей и событий , крайнее упрямство
— все это создал в известной степени атеросклероз мозговых артерий ( вернее , эти черты атеросклероз утрировал ) .
Управлял государством , в сущности , больной человек .
Он таил свою болезнь , избегал медицины , боялся ее разоблачений .
Авторы : Вера Копылова
"
[ https://www.mk.ru/politics/russia/2011/04/20/582874 по состоянию на 09.06.2024 ] .